28 октября 2022 года исполняется 129 лет со дня рождения замечательного пастыря, устюженского священника Михаила Алексеевича Смирнова, на долю которого выпало восстановление церковной жизни в Устюжне и Череповце после разрухи в советское время.
Протоиерей Михаил Алексеевич Смирнов родился 28 октября 1893 года в деревне Хотыль Устюженского уезда в многодетной семье. В детстве он страдал «куриной слепотой» (плохо видел в сумерках). Заботу о мальчике взяли на себя настоятель Покровской церкви города Устюжны иерей Павел Остряков и его супруга. Отец Павел и матушка Мария упросили родителей Михаила дать им мальчика на воспитание, так как своих детей не имели. Те согласились. Так отец Павел стал одновременно приемным и духовным отцом ребенка.
Михаил, по примеру своего наставника, решил всецело посвятить себя Богу. Он окончил Устюженское духовное училище и Новгородскую духовную семинарию, ректором которой в те годы был архимандрит Алексий (Симанский) – будущий патриарх Алексий I. Во время учебы юношу постигло большое горе: от гриппа-испанки умерли его приемные родители.
После завершения учебы в семинарии Михаил поступил в Санкт-Петербургскую духовную академию, но закончил только два курса, так как в 1918 году академия была закрыта. Тогда будущий священник вернулся в Устюжну. Здесь он непродолжительное время трудился делопроизводителем Устюженского и Залесского лесничеств.
В 1919 году епископом Алексием (Симанским) Михаил был рукоположен сначала во диакона, а затем и во иерея к Покровской церкви г. Устюжны, где когда-то служил его приемный отец иерей Павел Остряков. В этом храме отец Михаил прослужил без малого 22 года.
В 1922 году батюшка был назначен благочинным Устюженского округа, обязанности которого с перерывами исполнял вплоть до своей кончины, проявив себя стойким борцом против обновленчества. Он сводил на нет влияние антицерковной пропаганды в Устюжне и ее окрестностях, поэтому светские власти стали действовать против священника методами угроз и прямых репрессий, принуждая отказаться от сана. Не выдержав преследований, батюшку оставила жена, но сам он остался верным данным Богу обетам. Поэтому власти активизировали травлю священника. Органами ОГПУ 15 мая 1932 году он был арестован и осужден по статьям 58-10 и 58-11 «за контрреволюционную пропаганду». Решением выездной сессии коллегии ОГПУ от 14 сентября отец Михаил был приговорен к заключению в концлагерь сроком на три года, но вскоре по просьбе верующих священник возвратился к месту своего служения.
Все довоенные годы отца Михаила постоянно подстерегала угроза ареста. Поэтому прихожане, горячо любившие своего батюшку, прятали его в Устюжне, в подвалах домов, в родной деревне Хотыль и даже в лесу.
В 1941 году Покровская церковь была закрыта, а ее настоятель в очередной раз арестован. Отца Михаила отправили в Шексну, на лесосплав. Прихожане собирали передачи для любимого батюшки со всего города. В лагере отец Михаил заслужил уважение не только среди верующих, но и среди атеистов. Во время церковных праздников он отказывался работать. Наказание (карцер) батюшка воспринимал с радостью, так как там он мог молиться без помех. Тюремное начальство неоднократно пыталось от него избавиться. Однажды, перед самым ледоходом батюшку отправили с одного берега реки Шексны на другой с запиской. Отец Михаил, помолившись Господу и перекрестившись, выполнил приказ. На другом берегу удивились – как он смог пройти? «А помолился и прошел, как по мосту», – объяснил батюшка. Тогда священнику приказали отправляться обратно. И вновь с молитвой отцу Михаилу удалось перейти реку. Как только он перешел, лед тронулся.
После возобновления богослужений в Носовской церкви под Череповцом верующие Покровской Устюженской общины, настоятелем которой более 20 лет являлся отец Михаил, активизировали попытки добиться открытия и своего храма, но возродить родной приход им не разрешили, так как Покровская церковь уже была переоборудована под кожевенную промартель и все ее имущество «ликвидировано». Но взамен власти согласились отдать Казанский храм. Согласно официальной справке, богослужения в нем возобновились 28 сентября 1943 года. 29 сентября 1943 года в качестве священников данной церкви были зарегистрированы протоиерей Михаил Алексеевич Смирнов и отец Александр Иванович Надеждин. Отец Михаил с первых же месяцев своего служения стал призывать верующих вносить средства на нужды обороны.
После назначения на Вологодскую кафедру епископа Иустина (Мальцева) протоиерей Михаил Смирнов был назначен благочинным 2 округа Вологодской епархии. При его непосредственном участии были открыты Понизовская Георгиевская церковь Устюженского района, Воскресенский собор г. Череповца и ряд других церквей. Оставаясь благочинным, отец Михаил неоднократно служил в Череповецком Воскресенском соборе. В 1954 году, после смерти его настоятеля протоиерея Димитрия Белова он стал исполнять должность главного священника череповецкого собора, одновременно являясь настоятелем Казанской церкви г.Устюжны, а с апреля 1955 года еще и исполняющего обязанности настоятеля кафедрального собора города Вологды.
Как опытный протоиерей и отличный знаток устава, отец Михаил много сделал для вверенных его руководству приходов. Согласно некрологу, именно «его заботами приобрели благолепный вид Казанский храм в Устюжне, Вологодский кафедральный собор и Череповецкий Воскресенский храм».
Отец Михаил состоял членом Епархиального совета и председателем Епархиальной ревизионной комиссии. Его усердное пастырское делание отмечено высокими Патриаршими наградами, митрой и вторым наперсным крестом с украшениями, орденом равноапостольного князя Владимира II степени.
В конце 1955 года, после устроения церковной жизни в Вологде и Череповце, отец Михаил окончательно переехал в Устюжну.
Батюшка взрастил нескольких видных архипастырей. Он был наставником диакона Николая (Кутепова), ставшего впоследствии митрополитом Нижегородским и Арзамасским, иерея Михаила (Мудьюгина), будущего ректора Ленинградской духовной академии и архиепископа Вологодского и Великоустюжского, протоиерея Василия Чугунова и протодиакона епархии Георгия Рябинина. В 1958 году отец Михаил привлек к исполнению обязанностей чтеца Виталия Арсентьевича Белова, который с 1967 года по 1990 год являлся настоятелем Воскресенского собора г. Череповца.
В середине 1960-х годов здоровье батюшки резко пошатнулось. Ему стало трудно ходить. На службу священника теперь возили в грузовичке, единственном доступном транспортном средстве. Как признался батюшка диакону Георгию Рябинину, когда окончательно слег: «Как бы я был рад только подавать кадило и молиться в алтаре!»
Скончался митрофорный протоиерей Михаил Смирнов 9 марта 1967 года. Похоронили священника в церковной ограде, рядом с могилой его воспитателя – священника Покровской церкви в Устюжне отца Павла Острякова. Ныне эта могила пользуется особым почитанием у верующих старинного града Устюжны.
Для нас, потомков, отец Михаил является добрым примером усердного молитвенника и заботливого пастыря, оставшегося верным пастве, несмотря на многочисленные угрозы и гонения советской власти, а также образцом крепкой веры и негасимой любви ко Господу и ближним.
Ныне, чтя память приснопоминаемого протоиерея Михаила, в день рождения священника помянем боголюбивого батюшку в своих молитвах…
17 октября 2022 года исполняется 180 лет со дня рождения игумении Таисии (Солоповой), настоятельницы Иоанно-Предтеченского Леушинского монастыря, выдающейся храмостроительницы и духовной писательницы.
Любовь ко Христу и ближним стала путеводной нитью в жизни игумении Таисии, великой подвижницы России конца XIX века – начала XX века. Самозабвенно любя Спасителя нашего Иисуса Христа, матушка Таисия с самого детства предала себя на служение Господу. Ни уговоры матери, ни предстоящие радости блистательной дворянской жизни, не смогли отлучить её от любви Божией. Терпеливо снося скорби и поношения, болезни и преграды, она сподобилась от Господа тернистого монашеского игуменского креста, став поистине любящей, заботливой матерью не только для вверенных ей Господом сестер Леушинской обители, но и для каждого человека, входящего в её жизнь, обращающегося к ней за помощью. Познав любовь в том, что Христос положил за нас душу Свою (1Ин.3:16), матушка, следуя примеру Господню, полагала душу свою за всякого человека.
Милостивая к страждущим и обездоленным, она примером своей жизни учила тому современников, преподает в том урок и нам. Так, подвизаясь в Тихвинском Введенском монастыре, матушка Таисия тайно устраивала обеды для нищих на Пасху, на которых сама прислуживала «дорогим гостям, в лице которых видела Господа».
Игумения Таисия всеми силами старалась укоренить в Леушинском монастыре традиции благотворительности. Несмотря на то, что Леушинская община была крайне бедна и сестры терпели нужду, даже в таком положении настоятельница находила возможность помогать нищим.
Характерной чертой матушки являлась ее сострадательность. Игумения Таисия воспринимала чужую боль как свою и стремилась, по мере своих сил, облегчить ее. В послужных списках насельниц Леушинского монастыря неоднократно встречаются упоминания, что они приняты в обитель как сироты или из сострадания к физическим и умственным недостаткам. При монастыре имелось несколько гостиниц, значительная часть помещений в которых была отведена для нищих и убогих, которые жили бесплатно и питались от монастырского стола. Кроме того, матушка устроила при монастыре женское училище, в котором обучались и содержались за монастырские средства дети-сироты, при этом обитель брала на себя обязанности по дальнейшему их трудоустройству.
Протоиерей Николай Шиловский, отмечая любовь к ближнему, милосердие и сострадательность матушки, в день её отпевания произнес такие слова: «…оставив нас телом своим, ты, дорогая матушка, не оставила нас душою своею в дивных уроках, какие мы черпали из личного примера твоей многотрудной земной жизни. Ты при жизни всех учила, как нужно жить в Боге и для Бога, как нужно самоотверженно служить ближнему своему; ты часто, забывая нищету и бедноту свою, делилась последним, что имела с бедняком и неимущим. Ты не могла равнодушно посмотреть на слезы ближних своих; ты не однажды протягивала руку помощи и врагам своим».
Праведный Иоанн Кронштадский, духовный отец, друг и сомолитвенник игумении Таисии, с радостью и благодарностью отмечал в своих письмах к игумении действующую в ней по благодати Божией любовь Христову, веру, а также её долготерпение, благость: «Не нарадуюсь я твоей любви о Христе и твоему усердию, выражающемуся столь разнообразно и так постоянно. По плодам их познаете их, говорит Сердцеведец Господь о людях, с коими мы живем и действуем в мире. По сладким плодам любви твоей и я знаю тебя вот уже около 35-ти лет. За все это время любовь твоя о Христе изливалась постоянно чистою струей – неоскудно везде и во всяких видах: …., а главное – помогала мне в устроении всех моих обителей; да и не перечислишь всего. Но особенно ты утешала меня своею беззаветною преданностью Христу Спасителю, словесное стадо Которого ты собрала и пасла и пасешь доселе на пажити спасительной; – за что дай Бог тебе и им всем – добрым послушницам – Царство Небесное».
Духовные плоды матушки нашли свое выражение в её широкой и продуктивной деятельности по строительству храмов, созданию церковных школ, воспитанию монахинь и пр. Отмечая активную храмостроительную деятельность игумении Таисии, священник Александр Светловский называет и её причину: желание матушки «не только среди сестер утвердить благочестие, но и народ сблизить с церковью, … ей хотелось, и она домогалась, чтобы церковность насажденная в монастыре, шла и далее за ограду его, входила бы во все стороны, проникала-бы, так сказать, во все поры бытовой крестьянской жизни».
В истории женского монашества игумения Таисия (Солопова) осталась как замечательная устроительница монастырей, многие из которых сейчас возрождены. В их числе Сурский монастырь Архангельской области и Иоанновский монастырь г. Санкт-Петербурга, Новолеушинский Иоанно-Предтеченский женский монастырь с. Мякса Череповецкого района, Леушинское Санкт-Петербургское подворье.
Роль игумении Таисии в истории женского монашества велика. Матушка Таисия духовно вырастила и воспитала целую плеяду будущих подвижниц благочестия: схиигумению Ангелину, настоятельнцу Иоанновского монастыря в Санкт-Петербурге, схиигумению Надежду, настоятельницу Сурского монастыря, 10 игумений: преподобномученицу Серафиму и Мартиниану (настоятельниц Ферапонтова монастыря), Иларию (настоятельницу Успенского Полновского монастыря), Таисию и Веронику (настоятельниц Воронцовского монастыря), Руфину (настоятельницу Парфеновского монастыря), Антонину и Маргариту (настоятельниц Черноезерской пустыни), Филарету (настоятельницу Филаретовой и Рдейской пустыней), Агнию (настоятельницу Леушинского монастыря).
Чтя ныне память матушки, задумаемся: а следуем ли мы наставлениям и советам подвижницы, её личному жизненному примеру? (В последнем, как известно, и заключается истинное почитание подвижников).
Конечно, человеку трудно забыв себя, свои желания, постоянно служить другому, как Самому Богу. Матушка дает на сей счет такую рекомендацию: «Если будешь смотреть на ближнего, как на близкого (не чуждого) тебе человека, как на собрата твоего, искупленного бесценною кровию Богочеловека и усыновленного Им Отцу Небесному, то, если в сердце твоем теплится хотя малая искра любви к Господу, ты непременно возлюбишь и ближнего твоего, ибо «любяй Бога, любит и брата своего» (1 Ин. 4, 21). Если ты будешь чаще припоминать любвеобильнейшие слова Господа: «Еже сотвористе единому сих братии Моих меньших,— Мне сотвористе» (Мф. 25,40), то никогда ничего не пожалеешь для них — ни вещественного подаяния, ни нравственных для них трудов. Если будешь почаще вглядываться в свои собственные недостатки и проступки, то ни о ком не будешь не только говорить, но и думать дурно, ибо не увидишь чужих погрешностей, когда внимание твое будет сосредоточено на твоих собственных грехах. Да если бы даже и пришлось тебе видеть сестру твою согрешающею, то помысли, что она тотчас же может покаяться, исправиться и загладить свой грех, «силен бо есть Бог возставити ю» (Рим. 14, 4), а ты, осуждающая, можешь ежеминутно согрешить гораздо горше ее и не знаешь, будет ли тебе дано время на исправление и заглаждение греха. Итак, берегись осуждения, угождай всем, считай себя худшею всех, храни любовь ко всем в сердце твоем и проявляй ее на деле; тогда будешь мирствовать и спасешься».
Наставляя смиренному мышлению, упованию не на себя, а на помощь Божию, матушка писала: «Не на свои немощные и убогие силы полагаясь, а на всемощную благодать и помощь Божию надеясь, начнем понемногу приучать свое мятущееся сердце к божественной тишине сладчайшего Иисуса, ибо Он есть «eдин Царь мира».» «Видишь,— и оправданиям Господним, то есть благоугождению Господу, не научиться без смирения и самоуничижения. Десять дев в полуночи ожидали пришествия небесного Жениха; но только половина их была принята в чертоги Его, а остальные, как не имевшие елея во светильниках своих, к стыду своему и прискорбию, не только не были допущены в чертог, но и услышали грозные слова Жениха: «аминь глаголю вам: не вем вас» (Мф. 25, 12). Смотри, чтобы этот недостаток елея не оказался и в тебе недостатком смирения и послушания, без коих угаснет твой светильник веры и мнимого усердия.»
Начиная и оканчивая каждое дело молитвой, игумения Таисия наставляет так поступать и других. Так, матушка пишет о молитве: «Внутреннюю же, тайную молитву может и должен держать каждый, по слову Апостола: «Потаенный сердца человек в неистлении кроткаго и молчаливаго духа» (1 Пет. 3, 4), предстоя пред Господом. … Долговременный, неослабный труд, постоянное самопринуждение, как я сказала, потребны для стяжания внутренней непрестанной молитвы. … она (молитва — коммент. авт.) доступна и удобна при всяком физическом труде, при всяком житейском занятии, при вкушении пищи и пития, при прогулке, при исполнении общественных послушаний, и всегда и во всякое время дня и ночи, лишь бы ум и сердце внимали своему «внутреннему деланию».
Отмечая необходимость мужества в подвиге, самопринуждения в деле следования воле Божией, игумения Таисия пишет: «мы, читая и слушая повествования о великих подвигах святых, часто говорим в свое оправдание: «То были святые!.. То было в те прежние времена! А теперь и люди слабые, и время не то!» Так вот, уразумей из опыта, что и теперь есть истинные подвижницы. Не время, не место делают человека святым, а доброе его произволение и твердая воля. Молись неослабно, и Господь не лишит тебя Своей благодати».
Безусловно, такой яркий светильник веры, любви и благочестия, как игумения Таисия, не мог остататься незаметным для окружающих. Многие современники отмечали глубокую веру и любовь матушки к Богу и вверенному ей делу.
Праведный Иоанн Кронштадтский, духовный отец, друг и сомолитвенник игумении Таисии, в своих письмах часто называл матушку святой старицей, подвижницей Божией и Царицы Небесной, беззаветно преданной Христу, главу её священной, «мыслящей непрестанно, яже суть Божия», любовь матушки о Христе постоянной, чистой, неоскудевающей, слова и душу благими, сердце добрым, простым и боголюбивым.
Святитель Иоанн Златоуст пишет: «Для того благодать Духа и описала для нас жизнь и деятельность всех святых… чтобы мы узнали, как они, будучи одного с нами естества, совершили всякую добродетель, чтобы и мы не ленились подвизаться в ней». Следуя совету святого, извлечем для себя из жизни игумении Таисии полезные для спасения душ наших уроки, и, с помощью Божией, постараемся, следуя примеру сей духоносной старицы, ревностно подвизаться в добродетели, учиться самоотверженно любить Бога и ближних; ум и желания устремлять к Богу; стараться, чтобы сердца наши были чистыми, добрыми и боголюбивыми.