Священномученик Иоанн родился (1)8 марта 1868(1867) года в селе Владыкино Вельского уезда Вологодской губернии в семье священника Василия Знаменского. В 1882 году он окончил Белозерское духовное училище Новгородской епархии и в 1887 году был определен псаломщиком к Троицкой церкви в селе Варнакушки той же епархии.
Троицкая Варнакушская церковь в Белозерском уезде Новгородской губернии.
В 1887-1898 гг. Иван Васильевич проживал в с. Варнакушка Белозерского уезда Новгородской губернии, служил псаломщиком в Троицкой церкви. В 1898 году Иван Васильевич переехал в Туркестанскую епархию и был назначен в Покровский храм в селе Покровка Пржевальского уезда. В 1898-1902 гг. проживал в с.Покровское Пржевальского уезда Семиреченской области Туркестанского края (ныне- Иссык-Кульская область, Киргизия), служил псаломщиком в Покровской церкви. В 1902 году был переведен в Георгиевский храм в село Токмак Пишпекского уезда. В 1902-1903 гг. проживал в с.Токмак Семиреченской области Туркестанского края (ныне — город в Чуйской области, Киргизия).
В 1903 году Иван Васильевич был рукоположен во священника ко храму в селе Георгиевка Пишпекского уезда и назначен законоучителем церковноприходской школы. Через год отец Иоанн был переведен в храм Михаила Архангела в станицу Голубевскую Джаркентского уезда и назначен законоучителем в церковноприходской школе станицы. В 1906 году он был переведен в село Георгиевка Пишпекского уезда. В 1906 г. был награжден набедренником, в 1910 г. — скуфьей, в 1913 г. — камилавкой. В семье о. Иоанна и его жены Анны Александровны Знаменских было 12 родных детей (Иван, Мария, Алексей, Леонид, Евдокия, Вера, Анна, Ольга, Василий, Руфина, имена остальных неизвестны) и 2 приёмных казахских ребёнка. 29 сентября 1929 г. был арестован ПП ОГПУ по Чуйскому району. Был обвинен в контрреволюционной агитации. 18 ноября 1929 г. был осужден тройкой при ПП ОГПУ Казахстана к заключению в ИТЛ на 10 лет с конфискацией имущества. 13 января 1930 г. Особым совещанием при Коллегии ОГПУ был приговорён к высылке на Урал сроком на 3 года. В 1942-1951 гг. проживал в Ташкенте у дочери Ольги, служил в храме св. благоверного кн. Александра Невского на Боткинском кладбище (возможно, под другим именем). 11 января 1951 г. (по данным дочери – 21 января) был похоронен в г. Ташкент на Боткинском кладбище. Некоторые источники ошибочно утверждают, что отец Иоанн Знаменский был расстрелян в 1923 г. в г. Талды-Кургане. По данным семьи Знаменских, о. Иоанн находился в заключении до 1942 г. В 1942 г. Виктор – внук о. Иоанна, сын его дочери Ольги – по долгу службы оказался в местах заключения своего деда. Виктор с большим трудом незаконно выкупил измождённого о. Иоанна у охранников, и ночью тайно вывез его, полуживого, в Ташкент. В ЦГА КФДЗ РК имеется фотография «Свящ. Знаменский И.В. из села Лебединовка с дочерью Ольгой, Ташкент, 1940», что может свидетельствовать о том, что о. Иоанн в 1940 г. уже проживал в Ташкенте. 16 октября 1990 г. был реабилитирован Прокуратурой Жамбылской области. 17 июля 2001 г. определением Священного Синода включён в поимённый список Собора новомучеников и исповедников Церкви Русской, представлен Алматинской епархией.
Преподобный СевастианСохотский,Пошехонский, игумен Преображенского монастыря на реке Сохоти, жил в XV веке. Сведений о жизни его сохранилось очень мало. По сказанию народному, Севастиан еще в юношеском возрасте почувствовал расположение к подвижнической жизни и поступил в одну из многочисленных тогда иноческих обителей Воскресенский Череповецкий монастырь, где прошел различные послушания, постригся в монашество и рукоположен в иеродиакона и в иеромонаха.Не довольствуясь подвигами в стенах обители, он удалился в дремучие пошехонские леса по реке Сохоти и там построил храм во имя Преображения Господня. Вскоре уединение преподобного было открыто, к нему стали приходить и селиться другие иноки, и под его управлением образовалась иноческая обитель. Собственным примером и наставлениями поучал иноческой жизни преподобный братию своей обители. Подвижник сам жил все время в тесной и ветхой хижине, построенной своими руками. В молитве, посте и трудах протекла жизнь его. Целые ночи он проводил без сна, в славословии Богу, коленопреклонении и молитве, а днем совершал богослужение в храме и изнурял тело, чтобы удалить от себя земные и чувственные помыслы. Смиренный основатель обители сам обрабатывал землю и питался трудами рук своих. Он носил воду, рубил дрова, молол жито, помогал пекущим хлебы, плел вервие. Обычно преподобный питался только хлебом и вареными плодами без масла; пил воду, за которой сам же ходил на реку Сохоть до самой глубокой старости. Его одежда, ветхая и убогая, едва покрывала тело. Подвизаясь с преданностью воле Божией, удаляясь от всего мирского, преподобный советовал ученикам своим: «Братия, терпите скорби и беды, да избудете вечныя муки». Кончина его последовала в конце XV века (1492 г.). Память его празднуется 18 декабря. О кончине преподобного Севастиана в рукописных святцах «Книга о российских святых» сообщается, что «Преподобный Севастиан священноинок и начальник Преображенского монастыря на Соготи реке, Пошехонский чудотворец преставился в лето 7050 (1542 года). Мощи святого покоились в храме открыто, но во время польско-литовского нашествия были скрыты под спудом. Известно, что над мощами преподобного местные жители поставили деревянную часовню, на месте которой в 1853 году петербургским купцом Петром Денисовым была сооружена деревянная церковь с шатровой колокольней, освященная 9 января 1856 года в честь Севастиана Пошехонского. После смерти прп. Севастиана иноки его пустыни, по примеру своего наставника, сами обрабатывали землю и питались трудами рук своих. И многие верующие стекались в обитель поклониться гробу преподобного, которого почитали угодником Божиим и чудотворцем, памятуя святую жизнь его.
Память преподобного Севастиана празднуется местно, с какого времени — точно неизвестно, вероятно, после учреждения Святейшего Синода (1721 г.).
Преображенская обитель на реке Сохоти была впоследствии приписана к Череповецкому Воскресенскому монастырю, а в 1764 году упразднена. В середине XIX века над мощами преподобного Севастиана был построен каменный храм. На месте обители в 1885 г. открыта православная женская община, возведенная в 1889 г. в общежительный женский монастырь с наименованием монастыря Преображенским Севастиановским.
Ныне мощи покоятся под спудом разрушенного монастырского храма близ деревни Сохоть Пошехонского района Ярославской области. Место отмечено поклонным крестом.
Сведений о преподобном Моисее Белоезерскомсохранилось немного. Известно, что это был подвижник Троицкого Усть-Шехонского монастыря (ныне Белозерский район). По описанию святых Белозерских, «преподобный Моисей, прозорливый инок, на посаде Белоозера в Троицком монастыре» почил после преподобного Кирилла Белозерского (1427 г.) и прежде преподобного Кирилла Новоезерского (1532 г.). Поскольку Троицкий Устьшехонский монастырь перенесен на посад Белозерский около 1480 г., то подвиги преподобного Моисея Прозорливого следует относить к концу 15 века. Отличался даром пророчества. Предположительно, похоронен в Усть-Шехонской обители (Шекснинское водохранилище, недалеко от истока реки Шексны).
В сведениях о преподобном отце нашем Моисее Белозерском указано, что он чтится местно.
Священномученик Павел Александрович Кушников родился 16 декабря 1880 г. в семье священника Спасо-Преображенской Моденской церкви Устюженского уезда Новгородской губернии (ныне с. Модно Устюженского района Вологодской области) Александра Михайловича Кушникова и его супруги Клавдии Стефановны. Путь юного Павла поначалу был традиционен для детей священников: сначала он окончил духовное училище, затем поступил в Новгородскую духовную семинарию, из которой был выпущен в 1905 году с аттестатом 2 разряда. Немало отцу Павлу довелось служить учителем церковно-приходских школ, неся свет Евангелия в народные массы. Много учеников воспитал он, пытаясь не только преподать им вероучительные истины, но и пробудить в них живую веру, прочувствовать эту веру сердцем, привести их к действенному исповедованию православия, к убеждению следовать этим, пусть и нелёгким, но единственно правильным путём. 31 июля 1913 года резолюцией архиепископа Новгородского и Старорусского Арсения (Стадницкого) по прошению его определяют на священническую вакансию к Бельской церкви Устюженского уезда (ныне деревня Бельское Чагодощенского района Вологодской области). В этом храме вплоть до мученической кончины отец Павел как священнослужитель покажет себя с наилучшей стороны … В клировой ведомости его поведение получило очень высокую оценку — «отлично-хорошее», а поведение жены, Серафимы Васильевны (род. 25.07.1889 г.), как необходимое для указания сопутствующее по тому времени существующему правилу, – «весьма скромное». Гонения на Церковь начались вскоре после установления советской власти в Череповецкой губернии, причем о. Павел стал первым в этом регионе из известных нам священнослужителей, пострадавших за веру. Священнику жилось трудно в окружении недоброжелателей, агрессивно настроенных как против Церкви, так и против батюшки лично. О многих горестях и бедах, которые ему приходилось претерпевать от окружающих, сообщает отрывок из беседы священника с митрополитом Новгородским и Старорусским Арсением (Стадницким), в которой отец Павел «говорил о своих скорбях, о том, что некоторые из прихожан, только временно живущие в приходе, потому что занимаются на фабрике, агитируют против него, подкапываются, и просил совета, что делать».
Обратимся к предыстории кровавой расправы над отцом Павлом — документальному свидетельству, которое приведено в статье майского номера «Новгородских епархиальных ведомостей». Вот о чём писала тогда газета: «Четверо интеллигентных молодых людей из бывших военнослужащих и один студент отправились из г. Устюжны в Петроград – первые для приискания занятий, а студент для специальных своих работ. Это были: возвратившийся из германского плена, израненный (16 ран) герой войны, георгиевский кавалер, поручик 4 Сибирского полка Александр Дмитриевич Моденский – 23 лет, устюженские уроженцы Александр Тюльпанов, Александр Примов Александр Яковцевский и студент Петроградского университета Николай Екатерининский – все в возрасте от 18 до 20 лет. Поехали они компанией, вследствие дороговизны поездки на лошадях. По дороге путешественники посетили родственника Моденскому и Тюльпанову священника с. Бельского о. Павла Кушникова. Проезжая отсюда к ночи через усадьбу Борки, они попросили ночлега в этой усадьбе, для чего им была отведена комната для рабочих. Но владелица усадьбы, не ознакомившись обстоятельно с личностями посетителей, встревожилась и послала за соседними крестьянами. Между тем молодежи сообщили, что за ними устроена охота. Не желая никого беспокоить, молодые люди поехали дальше, несмотря на ночное время, сбились с дороги, вымокли в реке Кобоже и заехали обсушиться в деревню Привороты. Здесь они были неожиданно арестованы местным населением. Причину ареста надо искать в слухах, ходивших в этой местности, что по деревням ездят конокрады и грабители, и слухи эти распущены были каким-то проезжим из Устюжны только что перед поездкой несчастных молодых людей. Арестованных свезли в с. Белые Кресты, где имеется Исполнительный комитет рабочих, солдатских икрестьянских депутатов и при нем небольшой отряд красной армии с соседнего завода, которые и приняли арестованных в свое заведение. В Устюжну же телеграфом сообщено об аресте, и отсюда Исполнительный комитет выслал 2-х своих членов для производства следствия и суда. Суд состоялся 21 февраля (ст. ст.). В нем приняло участие до 300 крестьян, а президиум состоял из местного исполнительного комитета с прибавкою 2-х делегатов от Устюжского исполнительного комитета. Первым было предъявлено обвинение в конокрадстве и ограблении, что сейчас же было отвергнуто как нелепое и ни на чем не основанное. Все присутствующие с эти согласились. Второе обвинение – в контрреволюционном направлении, выражающемся только в образе мыслей, а не деятельности, потому что для последней также не было оснований, вызвало резкое столкновение между обвиняемой и обвиняющей сторонами. Известия с места передают следующее. В сознании своих заслуг перед родиной и понесенных во время войны страданий, не вылечившийся еще от ран Александр Моденский обратился к народу с пылкой речью, в которой заклеймил своих обвинителей в уголовном прошлом и призвал народ к созданию власти из людей безупречных и самоотверженных деятелей для народной свободы и общего блага. Студент Екатерининский в такой же речи поддержал его. На решение народного суда был поставлен вопрос: расстрелять ли обвиняемых или отпустить на свободу. Народный суд, против 5 голосов президиума за расстрел, отвергнул первые обвинения, по поводу же обвинения вконтрреволюционном направлении и принадлежности к какому-то «белогвардейству» высказался так, что он – народ – не понимает, что такое «белогвардейство», а потому постановляет отправить этих молодых людей в Устюжну для рассмотрения этого обвинения в Уездном исполнительном комитете и, во всяком случае, не признает и не соглашается на смертную казнь их. Об этом был составлен протокол и подписан. Обвиняемые остались под арестом до отъезда. Но… к 10 часам утра 22 февраля все они оказались убитыми. Местные известия приписывают это злодеяние членам местного исполнительного комитета вместе с приезжими из Устюжны двумя членами; говорят также и о мучениях, которым подверглись арестованные на вторичном ночном допросе, произведенном только одними членами Исполнительного комитета вместе с приезжими, и указывают на кровь по стенам и на полу помещения, где допрашивали, говорят о простреленных ногах предварительно предания их смерти, об их ограблении. Убитые зарыты за деревней в одной яме. » А далее – там же, в статье, говорится о кровавом злодеянии, совершённом по отношению к священнику Павлу Кушникову (цитата): «22 февраля двое из участников этого злодеяния явились в село Бельское, арестовали священника Павла Кушникова, обвинили его в сокрытии оружия для «белогвардейцев», хотя при своем обыске ничего не нашли, и 23 февраля вывели за село к болоту, застрелили и тут же зарыли. Несмотря на усиленные мольбы родственников, тела убиенных и теперь еще не возвращены имдля погребения на кладбище по уставу Православной церкви», что является официально озвученной констатацией факта как совершившегося злодеяния. Жизнь отца Павла при его добрых делах являлась светом для мира и была примером для подражания. Такое действенное указание следования добродетели и пути Божию не могло не вооружить «ратников невидимых» на противление истине. Конечно же, понимал отец Павел, к чему может привести путь следования истине и каким может быть исход сего пути. «Открывать дела Божии славно», но и предостережение Спасителя: « Если Меня гнали, будут гнать и вас…» (Ин. 15: 20) — без сомнения, помнились отцом Павлом. И посему принятое им решение («если Богу угодно будет, чтобы отняли у меня жизнь…»), которое он высказал при личной встрече с Митрополитом Новгородским и Старорусским Арсением (Стадницким), было – по сути своей – осознанным выбором отца Павла. То, что священник Павел Кушников предполагал свою скорую мученическую кончину, совершал постепенное восхождение на свою Голгофу и был готов принять смерть за Христа, не вызывает никаких сомнений. Об этом жесвидетельствовал уже после смерти отца Павла митрополит Новгородский и Старорусский Арсений (Стадницкий), председательствуя на заседании Всероссийского Поместного Собора, состоявшегося в Москве 27 марта/9 апреля 1918 года: «Мне очень грустно было получить сообщение о том, что убит в Новгородской епархиисвященник, тем более что отца Павла Кушникова я прекрасно знал. Он был на последнем съезде изаявил себя очень усердным деятелем. Он говорил о своих скорбях, говорил о том, что некоторыеиз прихожан, только временно живущие в приходе, потому что занимаются на фабрике, агитируют против него, подкапываются, и просил совета, что делать. Я сказал: «Мы все несем крест, и Вы несите крест». Он сказал: «Это соответствует моему направлению. Если Богу угодно будет, чтобы отняли у меня жизнь, прошу помолиться о мне». И я хоть тем счастлив, что могу помолиться о нем не один, а помолится со мной и весь Священный Собор».
Священномученик Павел Кушников, покорившись Промыслу Божию, достойно принял мученическую смерть, пав жертвой Красного террора, до конца оставшись верным своей священнической присяге, вверенной ему Богом пастве.
4 апреля 2019 года на заседании Священного Синода Русской Православной Церкви было принято решение включить имя священника Павла Кушникова в Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской.
